Главная страница Visual 2000 · Общий список статей

Что делать? Как жить дальше?

Андрей Колесов

© 1998, Андрей Колесов
Авторский вариант. Статья была опубликована c незначительной литературной правкой в еженедельнике "Инфобизнес" № 46'98, с.38-39 от 24.11.98.

А вы предвидели...
Главное
политика


А вы предвидели...

"А вы предвидели наступление кризиса? Что вы сделали для минимизации его удара?" В последние два месяца именно такие вопросы стоят в центре внимания огромного числа статей в компьютерной прессе, посвященных нынешней кризисной ситуации. Однако время идет, и пора начинать обсуждение несколько иной темы: "как вы (мы) собираетесь (-емся) выходить из кризисной ситуации". И вообще: "как жить дальше?"

При этом, обсуждая будущее, было бы неплохо вернуться в недалекое прошлое и узнать у наших компьютерных бизнесменов ответ на такой вопрос: "А что вы сделали для предотвращения кризиса?" Основанием для именно такой постановки проблемы служит то, что на вопрос "Кто виноват в кризисе" следует честно ответить, что ответственны "все мы, живущие в этой стране, хотя и в разной степени". Виноваты не только те, кто непосредственно грел руки на таком развитии ситуации, но и те, кто делал вид, что "грязные дела верхов" их не касаются.

Сегодня при обсуждении стратегии выхода из кризиса рассматриваются в основном два аспекта проблемы: как точнее спрогнозировать время завершения кризиса и какие категории пользователей будут оживать в первую очередь. Однако при этом было бы неплохо подумать и о том, какую долю национального продукта в целом общество будет готово тратить на информационные технологии.

Действительно, у нас каким-то образом утвердилось почти аксиоматичное утверждение, что компьютерный рынок является явно вторичным по отношению ко всей экономике и его развитие однозначно определяется состоянием страны в целом. Тем не менее представляется, что связь здесь совсем не столь жесткая.

Например, последние годы российский ИТ-рынок довольно устойчиво рос на 25-35% в год, несмотря на падение национального валового продукта. Получается, что корреляция между рынком вообще и одним из его сегментов совсем не прямо пропорциональна. Однако еще более интересным является тот факт, что, например, в Бразилии, переживающей примерно такие же экономические трудности, как и Россия, компьютерный рынок растет на 60% в год. Так почему же у них — 60%, а у нас только — 30%?

На прошедшей в начале апреля конференции "Компьютерный бизнес России 98" (КБР-98) я спросил, имея в виду этот вопрос, у участников одного из круглых столов: "А что можно сделать в современных условиях для ускорения развития отечественного ИТ-рынка?" Однако то ли такая постановка проблемы показалась бизнесменам очень наивной, то ли вопрос был неправильно понят, но общий ответ звучал так: "Мы занимаемся развитием нашего бизнеса каждый день и делаем все возможное." В отношении отдельных компаний никто не сомневается, что так оно и есть, но мой вопрос-то касался всей отрасли в целом.

Честно говоря, у меня и раньше имелись некоторые соображения на этот счет, но как раз участие в конференции КБР-98 окончательно убедило меня в том, что несмотря на очевидные успехи в развитии отечественного компьютерного рынка, ИТ-бизнес в России еще находится в младенческом возрасте. Но главное — не очень-то и хочет выходить из него.

Ведь зрелость отрасли определяется не только объемом продаж, но и четким осознанием себя частью рыночной инфраструктуры страны и более того — частью государства и общества в целом. И как следствие — готовностью совместно бороться за свои корпоративные интересы.

В частности, на конференции КБР-98 одно из заседаний круглого стола свелось к причитаниям на тему: "наше государство безразлично к нуждам компьютерного бизнеса". Однако до вопроса "что делать, чтобы изменить данную ситуацию" обсуждение не дошло. Кстати, представители госструктур, имеющие отношение к формированию ИТ-политики страны, вообще не присутствовали на конференции и ее участники, похоже, были даже довольны этим. В ином случае чиновники, слабо разбирающиеся в особенностях компьютерного бизнеса, могли бы помешать интеллектуальным беседам профессионалов, например о "специфике работы вендеров в России".

И здесь надо четко признать, что компьютерные фирмы, за небольшим исключением (речь идет об ассоциациях телекоммуникационных компаний, бизнес которых быстро уперся в необходимость контактов с государством), демонстрируют пока удивительную неспособность к каким-либо консолидированным действиям. Интегральный пример — провалившиеся попытки создания каких-то широких общественных ассоциаций коммерческих фирм (РКС, РКА). И это при том, что существует немало общих проблем, решение которых совершенно не под силу отдельным компаниям. В частности это вопросы, связанные с борьбой с пиратством (проблема номер один для разработчиков ПО), поддержкой российских производителей (например, о законном приоритете поставщиков техники в бюджетных тендерах), решении таможенных импортно-экспортных вопросов и многое другое.

Нет понимания той простой истины, что без инициативы снизу государство просто не будет заниматься проблемами отдельной отрасли. Или будет заниматься не совсем так, как это хотелось бы предпринимателям. Например, на проходившем в начале ноября в рамках конференции "Интеллектуальное предприятие 98" круглом столе "Государство и бизнес" выяснилось, что комитет по информатизации Госдумы регулярно устраивает депутатские слушания на ИТ-темы. Но только экспертами там выступают отнюдь не представители "Dator TOP 100", а капитаны советской индустрии вычислительной техники 70-х годов. Так на какие рыночные решения Госдумы могут рассчитывать компьютерные компании?

Наш же компьютерный бизнес, почувствовав себя интегрированной частью международной компьютерной индустрии, похоже еще не понял, что перспективы его развития определяются не поддержкой иностранных инвесторов, а общей социально-экономической ситуацией в стране и его поддержкой (пониманием) внутри.

Здесь нужно подчеркнуть еще один важный момент. Вопрос отстаивания корпоративных интересов совсем не сводится к узкому пониманию лоббирования, как работы с конкретными чиновниками и законодателями. Задача стоит гораздо шире — в определенном формировании широкого общественного мнения в пользу понимания значимости, проблем и перспектив отрасли. И вот тут нужно отметить, что замкнувшись в своем достаточно узком профессиональном круге, компьютерный бизнес совершенно упустил это из внимания.

Точнее внешне ситуация выглядит таким образом, что в последнее время все фирмы усилили свое внимание к общим СМИ, представители которых уже начали пользоваться гораздо большей любовью стороны PR-менеджеров по сравнению со журналистами специализированных изданий. Но вопрос-то заключается в другом: удовлетворены ли освещением ситуации на рынке деловые и общественно-политические издания?

Например, можно гарантировать, что большая часть населения страны (в том числе и законодателей), считает, что отечественных производителей ПК в стране вообще нет (может быть, за исключением завода "Квант"), а главная проблема российской индустрии ПО заключается в судебном противоборстве Билла Гейтса и правительства США и вообще здесь работают исключительно западные компании, которые выкачивают из нашей страны последние соки.

В начале осени в связи с кризисом один из руководителей компьютерной фирмы посетовал в беседе со мной, что в промышленном департаменте правительства Москвы вообще не знают о таком виде деятельности, как "производство ПК" (со всеми вытекающими последствиями, например налоговыми льготами, целевыми программами поддержки и пр.). А что ж тут удивительного, если им никто об этом не сказал? И кто может, например, догадаться, что среди компаний с названиями Dell Computer, Compaq Computer и R-Style Computers есть российская фирма?

В начало статьи

Главное — политика

Говоря о перспективах выхода из кризиса, нужно иметь в виду, что экономические катаклизмы являются следствием политической нестабильности в стране, в результате чего движение к рынку осуществляется по некоторой маятниковой траектории. А раз так, то ключевым вопросом является не просто "когда закончится кризис?", а "при каких политико-экономических условиях это произойдет".

В этом плане довольно странно выглядят высказывания некоторых руководителей компьютерных фирм о том, что "неважно, кто придет к власти, правые или левые — информационные технологии будут нужны всем." Подобные высказывания можно объяснить только забывчивостью или просто незнанием истории и уроков политической экономии.

Суть проблемы заключается в том, что социалистическая модель экономики, по сравнению с рыночной, в принципе нуждается в использовании информационных технологий в гораздо меньшей степени. (Не говоря уже о том, что социалистическая модель приводит в замедлению развития экономики.) Именно более низкий спрос на применение вычислительной техники был главным фактором отставания этой отрасли в СССР по сравнению с Западом (технологические проблемы были уже вторичными).

Следовательно, даже при одинаковых объемах и темпах роста ВНП объем ИТ-рынка будет очень серьезно зависеть от наличия/отсутствия рыночных принципов в стране (не говоря уже о более отдаленной перспективе в виде очередного кризиса, общего снижения производства и пр).

Поэтому приведенный выше тезис могут себе позволить только те компании, которые надеются стать генеральными поставщиками с последующим их преобразованием в управления министерств, ведомств, Госплана, Госснаба и пр.

А опасность именно такого развития событий существует, и это нужно осознавать. (Социалистический вариант развития страны, вроде бы, не имеет исторической перспективы, но попортить жизнь живущему сейчас поколению людей может еще изрядно.) Например, на упомянутом выше круглом столе "Государство и бизнес" один из представителей правительственного Госкомитета по информационной политике сетовал на то, что министерства, следуя ведомственным интересам, занимаются компьютеризацией "кто во что горазд". И как было бы хорошо для страны, если бы все бюджетные проекты согласовывались бы в одном месте, где эксперты выбирали бы единого поставщика техники, ПО... И такая от этого была бы экономия государству...

Короче говоря, я невольно вспомнил славные времена, когда заявки на ЭВМ (и расходные материалы) нужно было подавать за два года, а потом еще два года ходить по главкам и разъезжать по заводам, клянча поставок вне графика. Только нынешним бизнесменам следует иметь в виду, что подняться даже до уровня завлабов стало бы для многих из них задачей не из легких (для этого одной технической и деловой смекалки было недостаточно).

Таким образом, речь идет о необходимости не только понимания компьютерной отраслью, точнее ее руководителями, себя как части экономической инфраструктуры страны, но и осознания своих классовых, буржуазных интересов, а следовательно, и борьбы за их реализацию.

Но все это — общие рассуждения. События последних лет и нынешние кризисные месяцы пока что демонстрируют явную неготовность компьютерных бизнесменов (в отличие от многих других представителей отечественной буржуазии среднего класса, начиная от владельцев коммерческих палаток и "челноков") к проявлению какой-либо корпоративной или классовой солидарности. Что причиной здесь — снобизм высоких технологий, неверие в собственные силы, надежда на то, что в одиночку можно урвать больше — я не знаю.

В начало статьи